Галапагосы — «Черепашьи» острова

К Галапагосским островам Томас де Берланга приплыл вместе с матросами по воле случая. Безветрие в океане едва не закончилось для него и команды трагедией, они были истощены, испытывали жажду — у них кончились продовольствие и запасы питьевой воды.

С радостью высадились они на берег, надеясь отыскать на нем прежде всего пресную воду. Но, увы, пресной воды нигде не было. Ни на одном из островов, на которых они побывали,— ни ручейка, ни озерка. Как же удалось им выжить и покинуть странные острова, населенные весьма странными существами? Да, они молились Всевышнему, но помогли им не обращения к Богу.

На островах действительно не было источников пресной воды. Зато матросы обнаружили кактусы. На них висели плоды, похожие на огурцы. Попробовали — съедобная и приятная на вкус мякоть. Люди питались ими и утоляли жажду. А черепахи? Их мясо оказалось вполне съедобным и даже вкусным.

Матросы взяли с собой несколько экземпляров черепах — часть «живых консервов» ушла на пропитание, часть они привезли в Испанию. Берланга привез с собой образцы экзотических животных, в том числе 3-метрового каймана, чем очень удивил короля Карла V, императора Священной Римской империи.

В своих трудах Берланга кратко описал растительный мир Галапагосских островов и необычных таинственных существ, их населяющих. Слова «Бог и дьявол» в его записях повторялись неоднократно.

Еще бы, священник был глубоко убежден в том, что все живущие существа на Земле были сотворены Богом. Они никогда не изменялись и не могли измениться, как и весь окружающий мир. А тут жуткие страшилища… Разве Бог мог создать такие… Берланга посчитал, что это проделки дьявола, этого вечного искусителя. Это нечистый произвел на свет подобных себе тварей: игуан, гигантских черепах. Слава богу, все они живут далеко от людей.

Священник Берланга после своих путешествий на Галапагосы нисколько не изменил свои религиозные воззрения. Он не сомневался в целостности и неизменности окружавшего его божественного мира.

Но особое внимание к Галапагосам привлек английский натуралист и путешественник Чарльз Дарвин, который 15 сентября 1835 года высадился на острове. Дарвин тоже уважал Священное Писание, но, побывав в кругосветном плавании, стал не только сомневаться в исключительности Божьего промысла, но и выдвинул свою теорию происхождения видов и естественного отбора без участия высших сил. Правда, этим выводам предшествовал долгий путь исканий и открытий.

«Бигль» останавливался в разных бухтах Галапагосских островов, его пребывание здесь продолжалось до 20 октября. За это время молодой ученый основательно познакомился с местной флорой и фауной, собрал коллекцию мелких животных, птиц, растений и насекомых.

Дарвин был удивлен, восхищен и обескуражен одновременно. Он обнаружил явное сходство многих обитателей островов с их материковыми «родственниками», удаленными друг от друга на расстояние 900 км. Как можно объяснить сходство флоры и фауны столь удаленных друг от друга земель?

Дарвин стал наблюдать за морскими течениями, как под их воздействием двигаются морские водоросли. Их относило от берега на восток.

Течение — вот что могло забрасывать на острова или материк семена растений. Вода помогала двигаться в определенных направлениях плавающим животным, не говоря о вездесущих птицах, которые могли отдыхать на воде.

Похоже, что птицы, как и летучие мыши, прилетели на Галапагосы из Южной Америки. Остальные могли приплыть к материку или к острову на бревнах, на клубках водорослей, в воде всегда что-то плавает. Среди водорослей могли находиться также яйца разных рептилий, оболочка которых достаточно прочная, чтобы выдержать такое путешествие.

Наблюдения за природой островов помогли Дарвину понять не только поведение животных, птиц, но и их приспособляемость к меняющимся условиям жизни. Именно птицы подсказали ученому мысль о естественном отборе. Глядя на них, он понял, что в стае выживают сильнейшие.

Он обратил также внимание, что на Галапагосских островах господствовал один вид птиц — вьюрки. Хищников, которые истребляли бы их, здесь не было. Это давало возможность вьюркам спокойно размножаться, плодить себе подобных, приспосабливаться к менявшимся условиям жизни, в том числе климатическим. Слабейшие умирали первыми. Приобретенные вновь родившимися новые свойства передавались следующим поколениям. Но при этом его удивило, что обитатели одного острова не смешивались с обитателями других островов. Виды держались обособленно, а эта обособленность, в свою очередь, привела к различию во внешности и поведении родственных птиц и животных на разных островах.

После Галапагосских островов Дарвин побывал в Австралии, на островах Океании и уже оттуда отправился домой, в Великобританию.

Испанскому священнику Берланге не понравились галапагосские черепахи. Их трудно было назвать божьими тварями, слишком они казались громоздкими, неуклюжими, а когда разевали пасти, то просто пугающими, хотя и не бросались на человека, не угрожали ему. Не мог Бог сотворить таких. Наверное, это дьявол сотворил их для устрашения человека. Дарвин же, наоборот, обрадовался таким крупным экземплярам, которых нигде ранее не видел.

В своей книге «Путешествие натуралиста…» он писал: «По дороге я встретил двух больших черепах, каждая из которых должна была весить по меньшей мере фунтов двести; одна ела кусок кактуса, и, когда я подошел, она, пристально взглянув на меня, медленно поползла прочь, другая испустила глубокий свист и втянула голову. Эти огромные пресмыкающиеся посреди черной лавы, безлиственных кустарников и больших кактусов показались мне какими-то допотопными животными».

Дарвин обратил внимание, что местные природные условия на островах, их различие сформировали и разные виды черепах. Богатая растительность островов позволяла черепахам выщипывать траву прямо под собой, от этого передняя часть их панцирей изогнулась лишь немного, а на тех островах, где растительность находилась повыше, черепахам приходилось поднимать голову, и шеи у них оказались длиннее, а панцирь больше загибался кверху.

Берланга также назвал увиденную им игуану тварью, производной от дьявола. Ничего дьявольского в игуане нет. Правда, вид у нее устрашающий и неприятный, но на самом деле это вполне безобидное пресмыкающееся, совсем не опасное для человека. Питается она в основном растениями, насекомыми, мелкими грызунами. Живет на деревьях, но и хорошо плавает.

Игуана — очень крупная ящерица, некоторые особи которой в длину могут достигать 2 м. У них большая голова, широкие бока, длинные сильные конечности и очень длинный хвост. В отличие от ящериц у них на спине высокий гребень, а под нижней челюстью свисающий горловой мешок. Живут они до 8 лет, а в неволе при соблюдении определенных условий значительно дольше.

Название «игуана» произошло от слова «ивана», так эти рептилии называло население островов Карибского бассейна. Завоеватели испанцы, впервые увидевшие странное животное, которое немного напоминало им ящерицу, стали называть ее на свой лад, «игуана». Это слово было зафиксировано в научной литературе.

Начиная с XX века игуаны распространяются не только на территории Южной Америки, но также в странах Северной Америки. Обыкновенные зеленые игуаны при соблюдении определенных условий могут содержаться в домашних условиях.