Южнопортовый район

Наибольшую известность Кожухово получило осенью 1694 г., когда оно стало центром знаменитых «Кожуховских манёвров» Петра I В начале 1694 г. у юного царя зреет мысль о больших манёврах, чтобы сравнить старые привычные стрелецкие войска и полки «нового строя». Местом для них выбрали обширную равнину у деревни Кожухово.

Летом 1694 г. напротив Кожухова, в излучине противоположного берега Москвы-реки, по последнему слову тогдашней фортификации - системе французского маршала Вобана, был сооружён «безымянный городок», представлявший собой пятиугольный ретраншемент, укреплённый валом и рвом. По описанию А. Корниловича, ров, окружающий лагерь, был в сажень ширины и глубины. Также был сооружён вал, построенный по правилам инженерной науки. Здесь располагался укрепленный лагерь «регулярной армии», в составе которой был сам Пётр I На другом берегу реки, в Кожухове находилась земляная крепость. На углах укрепления сделаны были бойницы и щиты, на валу расставлены рогатки, а вокруг городка устроены волчьи ямы. Стрельцы должны были защищать городок, а штурмовать - новые полки. Первые три недели сентября 1694 г. прошли в приготовлениях к манёврам. По ближним к столице городам были разосланы грамоты служилым людям с приказом явиться в Москву к 18 сентября с огнестрельным оружием и на добрых лошадях «для обучения ратному строю». 17 сентября состоялось заседание совета, где рассматривалась подготовка к манёврам. Войска были разделены на две армии - под командой И.И. Бутурлина, именовавшегося условно «польским королём», и князя Ф.Ю. Ромодановского, возглавившего полки «нового строя». Бутурлинские войска собирались на Пресне, а армия Ромодановского должна была сосредотачиваться в Семёновском.

Проведение военных манёвров в России было абсолютно новым делом и, понятно, привлекло всеобщее внимание москвичей. В воскресенье 23 сентября Бутурлин торжественно выступил с Пресни с пятью стрелецкими полками из ветеранов Крымских походов князя В.В. Голицына и 11 рейтарскими ротами конницы и, пройдя через Кремль, направился к Кожухову. Шестой стрелецкий полк был отправлен на место учений заранее для караула и обустройства лагеря. Всего под его командой насчитывалось 7500 человек. Но стрельцам не понравилось укрепление, и поэтому, прибыв на место, Бутурлин приказал дополнительно соорудить более привычный для них обозный лагерь и приготовился к осаде. Одновременно был разведён наплавной Нагатинский мост через Москву-реку. В среду 26 сентября из Семёновского выступила армия Ромодановского. Шествие начинали полки Лефорта и Гордона, за ними следовали Преображенский и Семёновский полки. Перед строем Преображенского полка шёл царь, официально именовавшийся «бомбардиром Петром Алексеевым». Замыкали колонну два рейтарских полка и артиллерия. Прибыв на место, армия Ромодановского заняла левый берег Москвы-реки напротив укрепления.

На следующий день командующие выехали на рекогносцировку. Бутурлин, которому была отведена роль оборонявшегося, проводил пристрелку орудий, а Ромодановский делал разведку удобных пунктов для переправы. В укромных местах он приказал готовить плавсредства. По нескольку лодок связывали между собой, сверху делали помост из досок и брёвен, а с боков отверстия для орудий.

Ночь на 28 сентября выдалась очень плохой: шёл проливной холодный дождь, видимость была крайне низкой. Этим поспешил воспользоваться Ромодановский, который приказал начать переправу. Поднятые по тревоге стрельцы пытались сбить переправившихся, но все попытки были безуспешны, и армии Ромодановского удалось к рассвету окопаться и закрепиться на правом берегу. С утра начались схватки за крепость. Стреляли холостыми зарядами из ружей, бросали гранаты, горшки с зажигательной смесью, в ход шли палки, пики, артиллерия стреляла неразрывающимися гранатами, использовались пожарные трубы для размыва укреплений, велись в больших масштабах подземные работы. Несмотря на меры предосторожности, азарт сражающихся был настолько велик, что имелись раненые с обеих сторон. Лефорту горшком с зажигательной смесью обожгло лицо, Ромодановский был ранен в левое плечо. Особенно в осадных делах отличился «бомбардир Пётр Алексеев», который взял в плен стрелецкого полковника Сергеева, придумывал хитроумные приспособления для взятия бастионов, метко стрелял из пушки по шатру Бутурлина с занятых бастионов «фортеции». Следовали штурмы и контрштурмы. Наконец стрельцы были выбиты из крепости, и бои пошли за укреплённый обоз. Сражения прерывались осенними дождями. В конце концов пал последний оплот стрельцов. Манёвры продолжались с перерывами четыре недели до 18 октября 1694 г. По их окончании последовали царские милости: наиболее отличившимся, как из стрельцов, так и из новых полков, были выданы награды. По оценке Петра, Кожуховские манёвры были той игрой, которая должна была стать «предвестником настоящего дела».

«Настоящее дело» последовало через два года, когда во время уже реальных боёв была взята важная турецкая крепость Азов, и Россия вышла на морские берега. По возвращении из Азовского похода Пётр I снова вспомнил о местах недавних манёвров. В Кожухове и других окрестных сёлах и деревнях разместились участвовавшие во взятии Азова войска, и отсюда они триумфальным маршем вошли в Москву.

В XIX в. из деревни выделились выселки, которые стали именоваться Малым Кожуховом, тогда как прежнее селение получило название Большого Кожухова. В середине XIX в. эти две деревни принадлежали Сдельному ведомству. В 42 дворах Большого Кожухова значились 102 души мужского пола и 107 женского, в 27 дворах Малого Кожухова - 71 душа мужского и 76 женского пола. К концу XIX в. здешнее население возросло до 824 и 456 человек соответственно.

Позднее история деревни была малопримечательной. В 1923 г. она официально вошла в черту Москвы. В 1929 г. здесь была введена в эксплуатацию Кожуховская станция аэрации, которая работала вплоть до 1970 г. Само же Кожухово исчезло с лица земли в 1940-е годы, когда здесь началась интенсивная жилищная застройка. Ныне о ней напоминают лишь названия Кожуховских улиц и проездов, а также станция метро.